До 1917 года

В конце 1875 году вышел в свет сборник под заглавием «Каспий», соединяющий в себе многочисленные труды академиков Б.А. Дорна и А.А. Куника. Книга эта тем более заслуживает всеобщего внимания, что в ней наглядно представляется современное состояние вопроса о начале Русского государства с точки зрения скандинавизма.

Я слишком мало следил за движением историко-географической литературы, чтобы позволить себе выразить мнение о том, насколько эта книга обогащает науку новыми сведениями и представляет отчетливое исследование истории Каспийского побережья. К тому же живой полемический оттенок, данный этому сборнику академиком Куником, совершенно затемнил в моих глазах историко-географическое значение книги…

Крайне малочисленный еще кружок русских философов, сплотившийся в последние годы для общей работы в журнале «Вопросов философии и психологии», понес недавно тяжелую и незаменимую утрату в лице скончавшегося в Петербурге 24 января 1896 г., на 68 году жизни, Николая Николаевича Страхова.

Два года назад по предложению некоторых московских философов «Психологическое общество» избрало Н.Н. своим почетным членом, одновременно с графом Л.Н. Толстым. Значение Н.Н. Страхова следующим образом было охарактеризовано в записке московских психологов…

Мыслящая Россия оплакивает новую утрату – преждевременную кончину философа и выдающегося публициста, Петра Евгеньевича Астафьева. Всякий, кому дороги интересы русского слова, русской мысли, кто желает блага своей отчизне и ценит людей, ей полезных, должен откликнуться на эту утрату памятью признательной и мыслью отзывчивой, должен остановиться, хотя бы и недолгим, но сосредоточенным вниманием на этой во всяком случае недюжинной личности. П. Евг. Был одним из трех – увы, немногих! – людей, которые именно нужны нам в наше острое, переходящее время…

Николай Николаевич Страхов родился 16-го октября 1828 года в Белгороде, старинном городе Курской губернии на границе Великороссии и Малороссии. Отец его, Николай Петрович, великоросс, был протоиереем и преподавателем словесности в Белгородской семинарии. Он окончил курс в Киевской духовной академии, получил ученую степень магистра богословия и имел, кроме профессуры, приход…

Характер русской философской мысли. Астафьев – русский мыслитель. Критика немецкой философии. «Личность как сущность». Знание – бытие. Построение личностью внешнего ей мира. Разбор возражений. Воля – основа личности. Ещё разбор возражений. Где же начала всего? Критическая монадология. Союзы личностей. Смерть – перестроение.

Русская философская мысль имеет особые черты, резко отличающие ее от философии Запада. Это, как сразу видно с первого взгляда, философия живого, полного сил, не отчаявшегося еще в парениях духа и в жизненных задачах своих народа. Мысль философов смело устремляется на решение величайших и важнейших вопросов…

Искренно сожалея о преждевременной кончине П.Е. Астафьева, с которым я состоял лично в добрых отношениях и в котором я уважал почтенного деятеля в области любимой мною философской науки, я в виде воспоминания скажу несколько слов о нем, как философе. Различая в его сочинениях и деятельности два течения: чисто философское и публицистическое, я думаю, что во втором, т. е. в публицистике А.Е, Астафьева, нередко отражалось влияние на него случайных и временных общественных обстоятельств…

Предлагая публике эти замечания, я буду доволен, если мне удастся подготовить почву для объективной и беспристрастной истории царствования, обнимающего половину XVI века (1533-1584) и обильного многосторонними событиями. Центром событий царствования Грозного служит борьба его с княжатами от племени св. Владимира м с боярами; поэтому у всех историков, писавших о времени Грозного, эта борьба стоит на первом плане, хотя ее рассматривали с разных точек зрения. Без выяснения смысла и условий этой борьбы не мыслимо понимание не только истории Грозного, но и всей предыдущей и последующей истории России…

Русская печать с замечательным единодушием напутствовала раннюю смерть покойного, хотя немногими, но глубоко прочуственными словами. Не  смотря на беглость, поверхностность и даже некую казенность заметок, вившихся по поводу смерти Оршанского, тем не менее уже из одного их сопоставления само собою выясняется, хотя лишь в общих чертах, отношение русской литературы к Оршанскому и место, принадлежащее в ней последнему, как писателю и как личности. Прежде всего наше внимание останавливается на заметном противоречии в различных отзывах об Оршанском, как писателе. Так «Москов. Вѣд.» первые известившие  о его смерти, говорить о нем как о русском юристе, мимоходом и как бы краснея упоминая о деятельности Оршанскаго в пользу его единоверцев...