До 1917 года

«Донской казак Кондратий Афанасьевич Булавин в 1707 г. убил полковника князя Юрия Владимировича Долгорукого, посланного с командою на Дон для отыскания и высылки в прежние жилища беглых русских людей. Опасаясь последствий, Булавин бежал с Дона в Запорожье, откуда возвратился на Дон в 1708 году, принял начальство над казаками, которых успел взбунтовать «прелестными» письмами, взял Новочеркасск. Казнил атамана Лукьяна Максимова и пятерых старшин, был выбран в атаманы, намеревался взять Азов и соединиться с кубанскими казаками и крымским ханом. Деятельным распоряжением Петра I бунт, затеянный Булавиным, был прекращен в том же году. Булавин, сознавая невозможность бороться с государством и не желая быть выданным казаками, не сочувствовавшими восстанию, застрелился из пистолета 7 июля 1708 г.

I. Воззвания атамана Войска донского Кондратия Булавина.

1) К кубанским казакам

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, аминь.

От донских атаманов молодцов, от Кондратия Афонасьевича Булавина и ото всего великого войска, рабом Божиим и искателем имени Господни, Кубанским казакам атаману Савелию Пахомовичу, или кто протчий атаманы обретаетца и всем атаманам-молодцам челобитие и поздравление…»

«I. Село Богоявленское. 1. На довольно высоких холмах, окруженное цепью синеющих гор, широко разлеглось на левом берегу речки Усолки большое село Богоявленское.

Село зажиточное, и главным источником благосостояния его служит завод, преобразованный лет восемнадцать тому назад из медно-плавильного в стекольный.

«…А по справке в Берг-коллегии у вышепоказанного содержателя Ивана Твердышева с компанейщиком его Мясниковым имеется Оренбургской губернии в Уфимском уезде внутри Башкирии медеплавильные четыре завода, в том числе Богоявленский на речке Усолки, который завод построен и в действие пущен в 1752 году».

Так значится в Указе от 28 августа 1757 г. розысканной мною в конторе завода, принадлежащего теперь Пашковым.

Завод был невелик, и старожилы еще помнят рвы и остатки валов, ограждавшие его в те времена.

Никаких памятников минувшего в селе не сохранилось; самое старинное здание в нем – это церковь, построенная в 1795 году.

Но вокруг села существует целый ряд урочищ, имеющих за собой любопытное прошлое.

В пяти верстах к востоку от села, не доезжая с версту до знаменитых Соленых Ключей, бурно выбивающихся из-под горы в живописном ущелье, указывают место, на котором стоял древний Вознесенский монастырь…»

«В начале июня 1912 года уфимским губернским статистическим комитетом мне было предложено совершить непродолжительную поездку к язычникам-инородцам местного края.

Из всех уездов Уфимской губернии выбрал я Бирский уезд как наиболее населенный язычниками - черемисами и вотяками, и 19 июня на пароходе «Златоуст» выехал в Бирск.

Дорога до Бирска довольно однообразна. Единственный интерес представляет еще Благовещенский завод со своими пещерами, но последние мне пришлось видеть только с палубы парохода. В Бирск приехали мы рано утром. Город расположен на правом берегу реки Белой, на Уфимско-Вятском тракте в 103 верстах от г. Уфы. По географическому положению под 55-25 [градусов] с. ш. и 73-11[градусов] в. д. Основание Бирска историк Татищев полагает раньше основания Уфы…»

«Богатая природными условиями, но мало промышленная, Уфимская губерния соединяется с важнейшими рынками России посредством артерии уфимских рек  - рекой Белой. Река Белая, называвшаяся в старину русскими «Бело-Волжской», а башкирами – «Ак-Идель» (белая река), выходит из южной части Уральского хребта в Верхнеуральском уезде (Оренб. Губ.) у подошвы горы Иремель. Лавируя между горами и выбирая долины, Белая делает крутые повороты сначала на юг, потом на запад и в 608 верстах от истока, недалеко от села Бугульчана, круто поворачивает на север, сохраняя это направление, несмотря на непрестанные уклонения, вплоть до впадения своего в Каму.

Грунт р. Белой от верховья до гор. Бирска, на пространстве до 1148 верст, состоит из равного количества крупного графия и песка, от г.  Бирска до деревни Биш-Букан (село Андреевка), на пространстве до 150 верст, количество песка преобладает, и, наконец, к устью р. Белой дно совершенно покрыто песком. До с. Бутульчана река Белая протекает между гор, а отсюда Уральские горы сопровождают только правый берег р. Белой; левый же берег  - луговой, только изредка разнообразится горами...»

«Благодаря громадному пространству нашего отечества, такая территориальная единица как уезд любой из губерний кажется нам до того ничтожной, что исследование ее хозяйства, а тем более одной из отраслей последнего, является в наших глазах не возбуждающим и немогущим возбудить интереса ни в ком, кроме местных жителей да собирателей статистических материалов. Но это исследование получает другое значение, если принять во внимание, что нередко уезд по пространству своему равняется целой провинции большого государства Западной Европы или даже самостоятельному государству; что 200 или 300 т. народа всячески заслуживают серьезного отношения к их жизни и хозяйству, и что, наконец, продукты труда 200 или 300 т. людей, извлекаемые ими из земельного пространства в 300 или 400 кв. миль, не могут не иметь влияния на положение всего русского промышленного рынка…»

Время построения Уфы не обозначено в летописях; по свидетельству автора Топографии Оренбургской губернии Рычкова, Уфа построена между 1574 и 1586  годами; значит при Грозном начата, при преемнике его, царе Феодоре Иоанновиче, окончена построением. Предание башкир, издавних жителей края, относит построение Уфы к временам Грозного и вскоре после взятия им в 1552 году Казани, и когда башкирский народ, бывший в подданстве царства Казанского, принял русское подданство; но другое предание говорит, что сначала башкиры, обложенный ясаком, состоявшим из звериных шкур, возили этот ясак в Казань, так как самим башкирским народом тогда заведовали казанские воеводы, а потом, находя неудобным ездить с ясаком в Казань, башкиры просили, чтобы им на их земле построить город, как для удобства взноса ясака, так и для их от киргиз и от сибирских татар. Вследствие этой просьбы и основан Г. Уфа…

«В декабре 1773 года окрестные жители Мензелинска, как русские, так и иноверцы, возбужденные агентами Пугачева, подняли знамя мятежа, а оставшиеся верными законной императрице были беспощадно истреблены бунтовщиками. При таком положении дел жители Мензелинска, не имея возможности выезжать из города, претерпели нужду в сене и дровах.  – Положение города было тем опаснее, что во время осады Пугачевым Оренбурга большая часть из находившихся в Мензелинске 130 человек отставных солдат с одним обер-офицером была вывезена в Уфу, так что в Мензелинске остались только старики да малолетние, - одним словом неспособные взяться за оружие. Однако же и с этими ничтожными средствами для обороны жители Мензелинска храбро выдержали борьбу с бунтовщиками, которые с 23 по 25 декабря включительно подвергли город жестокому бомбардированию, что однако мало причинило вреда городу. Наконец 26 числа бунтовщики, как видно, раздраженные неудачей, решились во что бы то ни стало взять город приступом и разорить его до основания…»

Успенский мужеский 3-го класса, в 2 ½ в. От г. Уфы, при р. Уфе, близ старой Сибирской дороги. О времени существования монастыря существует только предание, что монастырь будто бы основан при царе Михаиле Феодоровиче и что первый игумен Авраамий был убит в церкви. Успенский монастырь был в городе Уфе, там, где теперь Благовещенский женский монастырь и в нем были 2 деревянные церкви Успения Богородицы и Богоявления Господня; монастырем управляли строители, игумен и иногда архимандрит; за монастырем были 2 села Чесноковка и Дуваней в Уфимском уезде; были земли около города и рыбные ловли; за монастырем считалось 300 крестьянских дворов, что обратило внимание Московского Духовного Собора в 1676 г., который предполагал быть в Уфе епископу викарному Казанского митрополита, а жить ему в Успенском монастыре, который через это должен был стать кафедральным…

«Местность, занимаемая Казанской губернией, издревле населена была народами финского и, частью, тюркского племени: остатки их существуют и теперь, под именем черемис, мордвы, вотяков и чуваш, которые доселе сохранили свой особенный тип, свою – правда, очень бедную – народность, свой язык и даже, отчасти, свою религию, не смотря на трехвековое влияние русской национальности.

Посреди этих племен, задолго до начала Руси, здесь, на берегах Волки и Камы, возникло государство Болгарское, или Булгарское. Исторические сведения об этом государстве неполны и отрывочны: полагают, что это была смесь народов финских, тюркских и славянских, соединившихся в одно целое под управлением одной династии. Известно только, что болгары стояли на довольно высокой степени развития: вели полукочевой образ жизни, однако имели города, из которых главный был Болгар, или Булгар, на Волге, производили обширную торговлю с востоком, чеканили монету, знали роскошь…»

«В архиве царевокошайских воевод за 1735-й и последующие годы находится несколько актов, относящихся до  мер к усмирению башкирского бунта, происходившего в то время. Акты эти, при всей неполноте их, могут служить немаловажным пояснением означенного события, о котором через 20 лет после этого, по поводу нового возмущения башкирцев в 1755 году, в именном указе императрицы Елизаветы Петровны, 36 сентября того же года, сказано: «прежде бывший в Башкирии в 1735 году бунт не от чего иного, как от таковых же плутов и возмутителей, произошел, от которого столь великое множество неповинного  их народа погибло и жилищ разорено и искоренено, что всем, по недавнему времени, с незабвенным сожалением, памятно»...